«бытует поверье, что белорусские улыбки разительно отличаются от американских. якобы первые — настоящие, а вторые — фальшивые, как китайские елочные игрушки. очевидно, по причине своей чрезвычайной эмоциональной наполненности, белорусская улыбка до того истощает ее хозяина, что тот до конца дня не способен ни к какому полезному труду или осмысленной деятельности, как после бани», — посетивший родину американец коля сулима вывел несколько важных признаков, позволяющих отличить белорусов от людей других национальностей.
Про нежность
Начну с самого очевидного: белоруса всегда и везде выдают оленьи взгляд и повадка. Прекрасные, нежно-голубые, трепетные очи. Белорус робеет от прямого взгляда, стесняется или не умеет улыбаться, а главное — панически опасается выражать свои чувства. Правда, в отличие от оленя, который в случае чего убежит, белорус не выдаст себя ни жестом, ни движением и скорее умрет, чем привлечет к своей персоне внимание. Если вы увидите человека, мучительно краснеющего, ломающегося и отдергивающего руки при попытке прокомпостировать трамвайный талончик — не сомневайтесь в его национальной принадлежности.
В денежной коме
Страсть к экономии у нас удивительна. Симферопольские таксисты еще когда научились вычислять в толпе приезжих белорусов, чтобы, паче чаяния, не посадить их к себе. Белорусский отдыхающий — человек с губами, сложенными куриной жопкой, и выражением лица, говорящим: «Вы все здесь — паразиты и грабители, не видать вам моих денег». Белорус способен, как бешеная собака из известной поговорки, пробежать по рынку десять верст ради скидки в полтора доллара. А так, как торговаться ему не позволяет кодекс поведения (читай — недостаток самоуверенности), то если не устраивает цена, он скорее уйдет, чем откроет рот в попытке сбить цену. Зато матрас у белоруса раздут от сбережений, как у мистера Крабса.
Полцарства за коня
«Жизнь — за автомобиль» — таков девиз белоруса. Человек, которого трудно заподозрить в излишнем достатке, выходит из роскошного авто последних лет выпуска. Его женщина сыплет техническими терминами: она отличает модификации, поколения, наличие или отсутствие турбонаддува, особенности базовой комплектации и модельного ряда. Дворы, совершенно не рассчитанные на подобное, ломятся от автопарков. Социальное расслоение белорусов не обязательно отражается на марках и цене автомобилей, которыми они владеют, — и в этом белорусы неожиданным образом напоминают американских черных пацанов. У тех принцип «С голой жопой, зато на «мерседесе» находит совершенно аналогичный отклик в душах.
Напускная суровость
Будучи по натуре деликатными и застенчивыми, белорусы, тем не менее, стремятся казаться брутальными везде, где это можно себе позволить: общаясь с домашними животными, раздавая указания другим участникам дорожного движения (разумеется, не покидая своего транспортного средства), беседуя с подчиненными, официантами или пожилыми гражданами. Особенно проявляется суровый характер некоторых из белорусов во время разговора со своими женами и детьми. Удивительное дело, но брутальность мигом испаряется при личном общении с равными по социальному положению, а особенно — в ходе общения с представителями власти любого размера — начиная с гардеробщиков и вахтеров.
Пластиковый пакет и барсетка на поводке
Пластиковые пакеты в качестве городской сумки, ридикюля, несессера, клатча или еще какой холеры для перемещения личных вещей или покупок хозяина на большие расстояния. Именно от этого предмета и концепции я крепко отвык за время разлуки с родиной. Оказывается, они вполне себе существуют — не скажу, что процветают, но регулярно радуют глаз. Залатанные липкой лентой, раздутые. Как если бы этого оказалось недостаточно, индустрия изобрела модифицированный вариант барсетки: на длинном ремешке. Безусловно, суть ее не поменялась, это все тот же непобедимый пельменеобразный аксессуар, с которым я познакомился в середине девяностых, только носится он теперь через грудь, как пулеметная лента, или подмышкой.
Спортивная нищета
Белорусы упорно продолжают экономить на спортивной экипировке. Резиновые пляжные тапочки, подстреленные шортики из школьных времен, лайкровые майки в обтяжку, застиранные до обморочной бледности носки. Некоторые приходят заниматься в стоптанных уличных кроссовках на низком ходу, которые немедленно выдают владельца с головой. Ощущение, будто попал в раздевалку городской бани или районный военкомат во время осеннего призыва, где все одеты в какие-то обноски, чтобы, не дай бог, не жалко было, если украдут.
Улыбка
Человек, расцветающий от банального факта улыбки, — несомненно, белорус. Не припомню ни единого места, где так в цене была бы простая человеческая улыбка. Белорус, приученный беречь эмоции, искренне радуется людям, готовым их разбазаривать. Особенно положительные. В этом климате и с такой наследственностью улыбаться как-то не с руки, и это гнетет соотечественников. Для среднего белоруса, улыбающийся человек — скорее всего, либо слабоумный, либо потенциальный мошенник, либо иностранец. Несмотря на это, цветок, живущий в глубине любой белорусской души, инстинктивно расцветает от улыбки, ничего не поделаешь. Бытует поверье, что белорусские улыбки разительно отличаются от американских, например. Якобы первые — настоящие, а вторые — фальшивые, как те самые китайские елочные игрушки. Очевидно, по причине своей чрезвычайной эмоциональной наполненности, белорусская улыбка до того истощает ее хозяина, что тот до конца дня не способен ни к какому полезному труду или осмысленной деятельности, как после бани. Что ж, еще один повод эту улыбку ценить.
Джинсы «Восемь пятен»
Бедра и голени, спереди-сзади обработанные шлифмашинкой. Ума не приложу, кто изобретатель этого элемента гардероба, но джинсы, аккуратно высветленные в восьми местах, в этом сезоне получают почетный приз «Обжигающий белорусский шик».
Порядок
Импровизация — зло. Джаз враждебен национальной душе и не пользуется популярностью. Ведь белорус все делает по порядку. Покупает мясо здесь, а специи — вот тут. По десять лет стрижется у одного мастера. Выпивает, потом закусывает. Не употребляет наркотики. Переходит дорогу на правильный свет или через подземный переход. Заправляет рубашку в брюки. Бросает курить. Стоит в очереди на расширение жилплощади. Выходит из церкви, пятясь. Чистит зубы перед сном. Пользуется презервативами и бумажным носовым платком. Меняет постельное белье. Родится, женится, умирает.
Дети
Ну, и о наболевшем. Белорус — человек-дитя. Критика его или пугает, или обижает до глубины души. Бросаясь оправдываться, он каждый раз подтверждает правоту сказанного, и это приводит его в еще большее негодование. А все почему? Потому что страстное желание быть хорошим и нравиться находится в состоянии перманентной войны с тайной необходимостью чувствовать себя взрослым и независимым.
